|
Да, замечательный музей, я уже был на вашем новом адресе.
Самое интересное недавно мысленно вас вспоминал :) И, вот, вы тут :)
Я то хотел к вам в гости прийти, давно не был.
|
|
|
|
Приглашаем всех на автобусные экскурсии:
1. 15 августа. Экскурсионная программа «Великие святые Великого Новгорода» http://vkontakte.ru/event10727858
2. 22 августа. Экскурсионная программа «Старая Ладога - - колыбель христианства русского Севера» http://vkontakte.ru/event10728012
3. 29 августа. Экскурсионная программа «Жемчужины Приладожья» http://vkontakte.ru/search.php?e=1&group=10728156
|
|
|
|
|
До 25 августа открыта выставка "Буддийский космос": http://vkontakte.ru/event10887065
|
|
|
|
Юхневич "Я поведу тебя в музей" - пособие по музейной педагогике.
Сотникова "Музеология" - пособие по теории музейного дела и его развития в мире и в России.
|
|
|
|
все возможно в этой жизни))
|
|
|
|
Илья! Да мы с Вами коллеги, я смотрю!!!=) Я потому Грицкевича со Шляхтиной и порекомендовала=)
|
|
|
|
|
читайте Грицкевича и Шляхтину...вам этого хватит чтоб знать теорию в полном объеме..
я у них учусь и это великие люди...
|
|
|
|
Спасибо огромное!:)
Будем грызть)
|
|
|
|
|
Сицилийская -‘’- Апельсинка,
1. Учебник "Музееведение" Т.Ю.Юреневой, вышел в серии Gaudeamus (белая обложка) в 2006 году. Там очень обширная часть именно по истории музеев мира, а также теория музееведения.
2. Хадсон. "Влиятельные музеи". Скан этой книги есть в Инете в формате pdf.
3. Грицкевич В.П. История музейного дела. в 2-х томах. Изд-во СПбГУКИ. Если Вы живете в СПб, то двухтомник есть в книжном киоске самого ГУКИ. Есть он в библиотеках. Превосходное пособие
4. Шляхтина Л.М. Основы музейного дела. Изд-во Высшая школа, 2005 г.
Думаю, этого списка хватит для начала)))
|
|
|
|
|
Ну, ждите, может кто пдскажет :)
|
|
|
|
|
Группа отличная,но ссылки в основном по конкретным музеям. Это пригодится позже. Пока постигаю теорию,которой в интернете мало,вот и прошу,может кто что подскажет....:)
|
|
|
|
|
Здравствуйте, в группе тут много всего
Может и ссылки есть какие
Ищите :)
|
|
|
|
|
Туфли
Туфли, сброшенные с ног (Гуго ван дер Гус изобразил одну снятую туфлю), – деталь, упомянутая Бригиттой. Это символ святости места, где происходит событие. Такое толкование основывается на словах Бога, обращенных к Моисею, представшему перед горящим кустом: “Сними обувь твою с ног твоих; ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая” (Исх. 3:5).
Картины на сюжет поклонения Младенцу часто превращаются в тип Sacra conversazione (Священное собеседование). В таких случаях художники вводят в них более поздних святых, а нередко и донаторов (неизвестный мастер из Авилы). Иногда даже Иосиф изображался в монашеском облачении. Так, на картине Рафаэлино дель Гарбо во флорентийской базилике Св. Лаврентия Иосиф предстает в монашеской одежде, с тонсурой, а под ногами стоящего здесь ангела художник изобразил меч.
В символическом смысле начало земной жизни Христа уже содержало в себе мученический ее конец. “Как восток при закате солнца отражает в себе свет вечерней зари на западе, – пишет известный английский историк христианства Ф.Фаррар, – так Вифлеем был преддверием Голгофы, и даже колыбель Младенца уже носила в себе зачаток крестных страстей Спасителя.
Александр Майкапар
Страница Искусства и Музыки Александра Майкапар
http://www.maykapar.ru/nz/nz01.shtml
|
|
|
|
|
Охапка сена
Охапка сена, часто изображаемая в этом сюжете, тоже деталь литературной программы (об этом – у Джованни де Каулибуса). Мы видим ее на картине Герарда Давида. Когда же вместо сена изображается сноп колосьев, как у Гуго ван дер Гуса, то это символизирует хлеб Причастия – один из двух элементов евхаристии. Известны примеры включения в сюжет поклонения Младенцу обоих элементов, как это сделал Ганс Мультшер на своем Вурцахском алтаре (1437).
|
|
|
|
|
Цветы
Символическое значение имеют цветы, часто изображаемые в сюжете рождения Христа, в частности в поклонении Младенцу. В целом они символизируют новую жизнь: Господь пришел на землю – и расцвели цветы. Но особое значение имели конкретные цветы. Очень богата смысловая гамма в натюрморте на алтаре Портинари Гуго ван дер Гуса. Цветы стоят здесь в вазе и в стакане. Кроме того, отдельные лепестки осыпались на землю. В сосуде испано-мавританского стиля красная лилия – символ мученической Св. Крови Христа, а три ириса, или, как их иначе называют, мечевые лилии, – намек на страдания Девы Марии, о которых предсказано праведником Симеоном: “И Тебе Самой оружие пройдет душу” (Лк. 2:35). В стакане рядом семь колокольчиков. Они имеют двойное символическое значение: во-первых, намекают на семь скорбей Девы Марии и, во-вторых, указывают на семь даров Святого Духа: “И почиет на нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; и страхом Господним исполнится” (Ис.11:2–3).
|
|
|
|
|
Нередко художники, особенно нидерландские, дают в руки ангелам музыкальные инструменты и ноты, и если в нотах воспроизведены реальные музыкальные произведения, что тоже делалось довольно часто, то это гимны на латинский текст из Луки: “Gloria in Excelsis Deo et in Terra Pax Hominibus Bonae Voluntais” (лат.: “Слава в вышних Богу, и на земле мир, и в человеках благоволение”. Лк.,2:14). (В “Рождении Христа” Якоба Корнелиса ван Остзанена в книге, которую держит ангел на переднем плане картины, записан четырехголосный гимн на этот текст, все четыре музыкальные партии – бас, тенор, альт и сопрано – легко читаются; ангелы исполняют этот гимн на разных инструментах – шалмеях, трубах, псалтериуме; много поющих и играющих ангелов изображено и на заднем плане; всего ангелов здесь тридцать три, что соответствует числу прожитых Христом лет.) Этот текст художники по традиции чаще помещают в сцене поклонения Младенцу, нежели в сюжете благовестия пастухам, где он в действительности фигурирует у Луки.
|
|
|
|
|
Ангелы
Сонм молящихся и поющих хвалебную песнь ангелов упоминается и у Джованни, и у Бригитты. Мы видим их и у Рогира ван дер Вейдена, и у многих других художников. Число ангелов может иметь символическое значение. Так, в “Поклонении Младенцу” на алтаре Портинари (Гуго ван дер Гус) их пятнадцать. Объяснение символики этого числа находим у современника и соотечественника художника – проповедника доминиканского ордена Алана ван дер Клипа (Ален де ла Рош, 1428–1475). Полный цикл молитв Братства розария, к которому принадлежал этот проповедник, содержит пятнадцать молитв “Отче наш” (“Pater noster”). Чередуясь со ста пятьюдесятью молитвами “Ave Regina”, они символизируют пятнадцать событий Страстей Христовых. Пятнадцать есть также число добродетелей: четыре “кардинальные” – смелость, мудрость, умеренность, справедливость, три “богословские” – вера, надежда, любовь и семь “основных” – смирение, щедрость, целомудрие, довольство своим, воздержанность, спокойствие, упование. И еще две – набожность и покаяние. Всего получается шестнадцать, однако умеренность и воздержанность, в сущности, одно и то же. Таким образом, разных добродетелей всего пятнадцать. И наконец, еще одно возможное объяснение числа “15”: таково количество “псалмов восхождения”. По их числу принято также изображать количество ступеней храма на картинах “Введение Девы Марии в храм”.
|
|
|
|
|
Звезда
На первый взгляд частые изображения звезды в сцене рождения Христа имеют простое объяснение: это та звезда, которая явилась волхвам и привела их к месту рождения Иисуса. Быть может, в большинстве случаев художники включали этот мотив в сцену рождения Христа, исходя из представления о том, что звезда появилась в момент рождения Младенца. Поклонение волхвов со звездой – настолько распространенный иконографический тип, что естественным представлялось использовать звезду и в данном случае.
Однако в этом сюжете звезда может иметь иное объяснение. В Протоевангелии Иакова, которое, как мы уже видели, широко использовалось в качестве литературной программы, нет прямого указания на звезду, но говорится лишь о необычайном свете в пещере, где родился Христос. И если этот источник был основой для многих других иконографических мотивов, то вполне резонно предположить, что он же объясняет изображение яркого света в пещере с помощью традиционного образа – звезды. В таком случае было бы ошибочным видеть в этой звезде всегда и только звезду волхвов.
|
|
|
|
|
Примерами скрупулезного следования литературным источникам, описывавшим рождение Христа, и в первую очередь трудам Джованни и Бригитты, могут служить картины на тему поклонения Младенцу нидерландских художников золотого века живописи этой страны. Классическим образцом является “Поклонение Младенцу” Рогира ван дер Вейдена в триптихе так называемого алтаря Бладелена (иначе – “Миддельбургский алтарь”). Здесь изображена колонна, к которой, согласно Джованни, прислонилась Дева Мария (колонна в сюжете поклонения Младенцу играет двойную роль: как деталь рассказа Джованни и как аллюзия на будущие страдания Христа, когда он, привязанный к колонне, будет подвергнут бичеванию. Колонна стала одним из инструментов Страстей Господних; она фигурирует в руках ангелов в сценах, где они несут эти инструменты). “Добродетельнейший старец”, свеча, свет которой заглушается чудесным свечением Младенца, – все это заимствовано Рогиром у Бригитты. По ее описанию создан художником и образ Девы Марии – в белом хитоне, с распущенными золотыми волосами, стоящей в молитвенной позе. Нередко Иисус на молитву Марии отвечает движением руки, которое можно счесть за благословляющий жест, как у Мастера из Авилы.
|
|
|
|
|
Бригитта Шведская: “Когда я предстала перед яслями Господа в Вифлееме, то увидела Деву необычайной красоты (...), плотно укрытую изящным хитоном, сквозь который было явственно различимо девственное тело (...). Вместе с Нею был добродетельнейший старец, он привел вола и осла; они вошли в пещеру, и мужчина привязал животных к яслям. Потом он вышел и принес Деве свечу, прикрепил ее к стене и вышел, так что при рождении Младенца его не было. Тем временем Дева сняла Свои туфли, сбросила с Себя белую накидку, которая укрывала Ее, сняла с головы вуаль, положила ее сбоку от Себя и осталась в одном хитоне, с чудесными золотыми волосами, падавшими распущенные на Ее плечи. Затем Она достала два маленьких льняных кусочка и два шерстяных, которые принесла с Собой, чтобы завернуть в них Младенца, которому суждено было родиться (...). И когда все было готово, Дева с превеликим почтением преклонила колени в позе молящейся и повернулась спиной к яслям, лицо Ее было обращено на восток, а взгляд устремлен к небу. Она пребывала в экстазе, погруженная в созерцание, Ее переполняло восхищение божественной нежностью. И стоя так в молитве, Она вдруг обнаружила, что Младенец во чреве Ее шевелится, и неожиданно Она произвела на свет Сына, от Которого исходил несказанный свет и блеск, так что солнце не могло сравниться с Ним, и тем более свеча, которую Иосиф поставил здесь, – свет божественный совершенно поглотил свет материальный. И рождение это было столь неожиданным и мгновенным, что я не могла ни обнаружить, ни понять, посредством какого члена своего тела Она родила. Я увидела неизвестно откуда взявшегося Младенца, лежащего на земле – обнаженного и излучающего свет. Его тельце было совершенно чистым. Затем я услышала пение Ангелов, оно было необычайно нежным и прекрасным. Когда Дева осознала, что уже родила Своего Младенца, Она тут же стала молиться Ему: Ее голова склонилась и руки скрестились на груди. С величайшим почтением и благоговением Она сказала Ему: “Слава Тебе, Мой Бог, Мой Господь, Мой Сын”.
|
|
|